Тёмная река - Страница 19

— Теперь попробуйте повторить, — предложил Уголек.

— Ты, Львинолап, — сказал Бурый, дотрагиваясь хвостом до золотистого бока котенка, — будешь Речным котом, потому что ты крупнее и сильнее Остролапки. А ты, Остролапка, попытайся сбить его с лап, как я только что проделал это с Угольком.

Остролапка кивнула.

— Не вздумай поддаваться! — крикнула она брату, решительно сверкнув глазами.

— Можешь не беспокоиться, и не подумаю, — процедил он сквозь зубы. Неужели сестра не замечает, насколько раздражает его?

В следующий миг Остролапка нырнула брату под брюхо и куснула его за заднюю лапу. Однако Львинолап не собирался уступать так же просто, как Уголек. Он с размаху плюхнулся на сестру сверху и, обхватив ее лапами, крепко прижал к земле.

— Эй, ты! — пискнула Остролапка. — Ты не должен так делать!

— Это ты должна быстрее поворачиваться, — прорычал Львинолап и, вцепившись ей в плечи передними лапами, принялся что было силы полосовать сестру задними.

— Отпусти, больно же! — завизжала Остролапка, пытаясь вырваться.

— Львинолап, прекрати! — рявкнул Ежевика, и Львинолап испуганно замер. Остролапка молча выбралась из-под него и встала. Ежевика сердито смотрел на сына, его янтарные глаза сверкали.

— Это всего лишь тренировка! Нельзя причинять боль своим соплеменникам!

Львинолап встал и потупил взгляд.

— Я не хотел, — пробормотал он. — Я просто увлекся.

Остролапка, не говоря ни слова, принялась зализывать царапины. При взгляде на нее гнев, целое утро терзавший Львинолапа, внезапно исчез. Теперь он не чувствовал ничего, кроме стыда и раскаяния.

— Извини, Остролапка, — пролепетал он. — Честное слово, я не хотел.

Он испуганно взглянул на отца, ожидая выволочки, но Ежевика смотрел на него с сочувствием и пониманием.

— Может быть, сегодня вы позанимаетесь с Остролапкой и Ягодкой? — спросил он у Бурого и Уголька. — Я хотел взять Львинолапа поохотиться.

* * *

Кожа на спине Львинолапа все еще горела от стыда, когда следом за отцом он поплелся прочь из оврага. Оруженосец был готов к упрекам, но Ежевика молча шел в глубь рощи.

— Я не должен был поддаваться раздражению, — выпалил Львинолап, когда молчание стало совсем невыносимым. — Но она все утро выводила меня из себя!

Ежевика по-прежнему не произносил ни слова.

— Я знаю, это не оправдание, — продолжал Львинолап. — Я больше никогда так не сделаю, обещаю.

— Я знаю, — просто ответил Ежевика. Он резко остановился и посмотрел на Львинолапа. — Это было так непохоже на тебя, — полосатый воин тяжело вздохнул и добавил:

— Я привык полагаться на тебя, сынок. Я знаю, что ты всегда позаботишься о Воробушке и Остролапке.

Львинолап горестно понурил голову. Мысль о том, что он разочаровал, отца была невыносима.

— Тебя что-то огорчило? — спросил Ежевика. — Ты… чем-то встревожен?

Львинолап знал, что не может рассказать отцу про Вересколапку и про то, как сестра угрозами запретила ему с ней встречаться.

— Я… просто… — пролепетал он. Как он сможет объяснить свою внезапную вспышку гнева? — Просто Остролапка почему-то не считает меня преданным племени…

К его удивлению, Ежевика лишь кивнул.

— Мне знакомо это чувство, — сказал он, направляясь в чащу леса.

Львинолап, сбитый с толку, помчался следом.

— Не знаю, сможешь ли ты представить себе, каково мне было расти в племени сыном Звездоцапа, — задумчиво продолжал Ежевика. — Это означало, что каждый день я снова и снова должен был завоевывать доверие соплеменников. Я понимаю тебя, сынок! Мне ли не знать, как тяжело доказывать то, что не нуждается в доказательствах!

Усыпанный листьями склон стал круто подниматься вверх, и чтобы не поскользнуться, коты глубоко вонзали когти во влажную, остро пахнущую землю.

— Беда в том, что все видели в Звездоцапе одно только зло… И забыли, каким он был смелым и доблестным воином.

Львинолап насторожил уши. Неужели отец защищает жестокого Звездоцапа?

— Я не забыл и никогда не забуду, что Звездоцап предал свое племя и весь наш лес, — задумчиво продолжал глашатай, словно забыв о присутствии Львинолапа. — Но у каждого из нас есть свои сильные и слабые стороны. Печально, если в памяти котов остаются только одни твои слабости. Надеюсь, меня будут помнить за мои достоинства, а не только за недостатки.

— Еще бы! — громко воскликнул Львинолап, невольно подняв шерсть дыбом при мысли о том, что когда-нибудь от его отца останутся одни воспоминания. — В племени все тебя уважают!

— Хотел бы я, чтобы это было так…

— Почему ты так говоришь?

— Потому, что среди нас есть по крайней мере один кот, который желает мне зла, — еле слышно произнес Ежевика.

У Львинолапа оборвалось сердце. Это было так страшно, что он зажмурился.

— К-кто?

— Неважно, — покачал головой Ежевика. — Забудь, что я тебе сказал. Я просто задумался, и стал говорить сам с собой…

— Но если в племени есть кот, которому ты не доверяешь…

Ежевика взмахнул хвостом, заставляя его замолчать.

— Если хочешь, чтобы тебя помнили за твои добрые дела и сильные стороны, стремись к этому уже сейчас. Даже если для этого тебе придется каждый день доказывать свою преданность тем, кто в тебе сомневается — все равно доказывай ее. Заставь Остролапку поверить тебе. Докажи ей, что ты достоин веры сестры.

Львинолапу показалось, будто лапы его наполнились каменной тяжестью. Почему он должен что-то доказывать Остролапке?

«Я не сделал ничего плохого!»